Данный рассказ опубликован в 37-ом декабрьском номере журнала "Русская литература" (ex-ЛитБаш).

Аннотация:

Все люди периодически плюют на свои обязанности, дабы освободить свободное время и расслабиться. Нам с детства твердят, что всем это аукнется, но в реальности всё происходит не так. В реальности справедливость появляется в зависимости от своего настроения. Эта история про человека, на месте которого мог быть любой из нас, которому пришлось платить за свои ошибки. Он вступил в опасную игру со справедливостью… кто выиграет?

"Каждый имеет право на ошибку,
но не каждому позволено вовремя заметить её".

(с)Юзеф Йотем.

– Даррен!

Вокруг витала приторная тишина, разливая повсюду сонливость, лень и отвращение к любому виду деятельности. Меня обуяла такая истома, что все проблески силы воли и мизерного трудолюбия канули в Лету. Хотелось лишь погрузиться в мрачные глубины своих отвлечённых размышлений или вовсе забыться крепким и сладким сном с красочными и яркими сновидениями. И уж точно не хотелось утруждать себя каким-либо трудом или угнетающими рассуждениями на тему «впереди целый год изнурительной работы с несчастными людьми, забитыми до крайности проблемами и заботами разного рода». Отличный отпуск до сих пор оставался в моей памяти и играл буйством чудных впечатлений и приятных воспоминаний, поэтому было крайне тяжко переключиться на всю эту повседневную суету, наполненную бумажной волокитой, бессонными ночами и распухшей головой от проблем клиентов. Но клиенты – мой хоть и чёрствый, но всё же единственный кусок хлеба, поэтому приходится терпеть все их прихоти.

– Даррен!..

Мягкий женский голос прозвучал на этот раз громче и ближе, что беспардонно вырвало меня из цепочки размышлений. Меня вновь окружили серые стены тесного и душного кабинета, уставленного стеллажами с уймой книг по психологии. Рабочий стол, за которым я сидел и бездельничал, был засыпан разными документами и рабочими материалами, от которых голова шла кругом, и хотелось сбежать куда-нибудь далеко, где светит солнце, грохочет Metallica и льются реки виски. После отпуска на меня столько работы навалили, что, казалось, легче укусить себя за спину, нежели разобраться со всем этим в приемлемые сроки. Тогда я подумал: «А не послать ли к чёрту эту работу и рвануть в Рим приобщаться к античной культуре, или в Японию, чтобы полюбоваться красивейшим действом – цветением сакуры, и попробовать хвалёное саке, но быстро передумал, так как мои родители никогда не соревновались с Биллом Гейтсом в богатстве, а я не женился в своё время на какой-нибудь глупой, но чертовски богатой Стефани Майер. К сожалению, мой отец работал охранником в местном ресторане, а матушка медсестрой в роддоме, где месяцами задерживали зарплату, и я был к тому же холост, поэтому для того, чтобы вкусно кушать и сладко спать в тепле, мне пришлось отказаться от своих авантюрных идей и приступить к работе (как отвратительно звучит это слово).

В кабинет вошла стройная и высокая блондинка лет тридцати, выпятив вперёд свою грудь (небось, набила лифчик ватой, ибо слишком уж она пыталась всем показать свой размер). Она была недурна собой и явно гордилась этим превосходством над другими женщинами, но, к сожалению, за этим плюсом она не замечала своего недостатка, так прекрасно гармонирующего с её манерой выпячивать грудь – она была глупее любой никудышной пробки! Но её это в принципе не огорчало, потому что ей редко кто-либо об этом напоминал. Одежда её состояла из строгого официального костюма серого цвета и чёрных туфель на высоких каблуках. Наряд смотрелся на ней глупо и неестественно, поэтому она чем-то походила на обезьяну, облачённую в монашескую рясу. Но мнение окружающих её не волновало, потому что она обожала воображать себя стильной и серьёзной леди, как любят это делать школьницы младших классов.

– Даррен, привет, – с бессмысленной улыбкой поздоровалась она, глядя на беспорядок на моём столе. – Много работы, я гляжу?

«Ты охренительно проницательна, чёрт возьми!» – подумал я, но вслух сдержанно ответил, чтобы не выслушивать бессмысленный понос её обиженой ругани:

– Да.
– Не везёт… Так всегда после отдыха: ещё толком не отошёл, а тут сразу куча работы, хоть на стенку лезь. А ведь всё ещё нужно сделать вовремя! – воскликнула она так, словно произнесла нечто абсолютно всем неизвестное.
– Неплохое открытие, – съязвил я, но она либо ничего не поняла, либо проявила немного здравого смысла и не стала пререкаться (может, в её голове присутствует хотя бы одна единственная извилина?..). Но я склонялся к первому варианту. Но не будем об этом, а то уж слишком попахивает личной неприязнью. В принципе так оно и есть, но не в этом суть.
– И как ты со всем этим справляешься?.. Наверняка нужны крепкие нервы, чтобы просто пересмотреть все эти бумаги, не говоря уже о работе с клиентами.
– Это трудно, Рита. Ты права.
– Конечно! – просияла она, услышав подтверждение своим догадкам. Я стал тихонько постукивать пальцем по столу – мои нервы начали шалить. Работа психолога не делала меня спокойнее, а даже, наверное, действовала наоборот.
– А у меня немного работы. Я скоро возьму отпуск и поеду…
– Извини, Рита, это конечно всё очень интересно, но я сейчас немного занят и пытаюсь сосредоточиться… Ты что-то хотела?
Рита нахмурилась. Она была явно недовольна тем, что я так нагло прервал её увлекательный рассказ на самом интересном. Ведь она хотела поведать мне потрясающие подробности своей невероятной жизни!
– Тебя шеф к себе вызывает, – обиженно буркнула она.
– Зачем?
– Мне без разницы…

Рита развернулась и вышла из кабинета с таким надменным, но в то же время глупым видом, что я не удержался и прыснул, отчего она густо покраснела и брякнула что-то грубое и бессмысленное, но я уже чувствовал облегчение от того, что она избавила меня от своего присутствия, потому что меня совершенно не прельщала перспектива слушать её бредни.

– Ну ладно… Спасибо! – крикнул я ей вдогонку и поймал себя на мысли, что не удивлюсь, если однажды она придёт на работу с грудью, которая перевесит её саму.
– Могла бы и позвонить, чтобы сказать это, но нет - припёрлась… Ладно, чёрт с ней!..

Шеф редко к себе кого-либо вызывал, потому что считал, что все в его фирме должны работать как можно дольше, так как это набивает его широкий карман хрустящими бумажками, не имеющими запаха. Он не любил перерывы и часто придумывал всем дополнительную работу и, разумеется, как самый честный и справедливый предприниматель, её не оплачивал. Проклятый говнюк пытался заставить работать даже на выходных и в праздники, но сильно давить не осмеливался, боясь потерять ценных сотрудников. Сам он конечно тоже время попусту не тратил и не транжирил папочкины деньги на шлюх, наркоту, выпивку и ночные клубы, а пахал, как бык, но от его ярого энтузиазма страдали окружающие, что заметно портило его репутацию среди подчинённых. Однако фирма под его руководством процветала и занимала лидирующие позиции в списке лучших психологических центров в городе. У него были постоянные клиенты, его уважали и спонсировали власти, поэтому люди старались удержаться на своём рабочем месте, дабы подарить светлое будущее своим детям и спокойную старость себе самим. Всё чертовски просто и до тошноты отвратительно.

Я не стал даже думать о том, что потребовалось этому мерзкому толстосуму, а решил отправиться прямиком к нему в кабинет, чтобы, не дай бог, не заработать себе «облагораживающего дополнительного труда» (шеф так любил эти слова, что теперь при каждом их произношении кем-либо меня подташнивало).

Выйдя из кабинета, я заметил в конце коридора Риту, с восхищением рассказывающую какой её ждёт отпуск бедному молодому психологу, который только-только устроился в наш центр и не знал, с кем следует поддерживать диалог, а кого стоит избегать. Он бросил на меня полный отчаяния взгляд, и я ответил ему искренним сочувствием, но не предпринял радикальных мер для его спасения. Думаю, парню хватит и одного общения с Ритой, чтобы понять, что она за человек. Конечно, без женщин невозможно, и не все они такие, как Рита, но порой, я готов втесаться в ряды женоненавистников лишь потому, что одна нелепая дура постоянно поражает меня своей чудной способностью глупить, оставаясь при этом главным секретарём начальника одного из крупнейших психологических центров в городе. Хотя я всегда думал, что лишь внешность позволила ей занять столь почётный и высокий пост. Шеф всегда снисходительно относился к красивеньким цыпочкам.

Перед тем, как побеспокоить начальника своим визитом, я предусмотретительно постучал, слегка приоткрыл дверь и будничным тоном произнёс:

– Можно войти?
– Проходи, – одобрительно пробасил шеф, и я вошёл в просторный кабинет, освещаемый двумя большими, выходящими на улицу, где вовсю светило летнее солнце, окнами. Окна были открыты, поэтому, входя внутрь, я ощутил приятную свежесть сквозняка. На подоконниках стояли горшки с разными цветами, жадно впитывающими солнечный свет. Около окон стоял небольшой рабочий стол начальника, на котором располагались компьютер, телефон, несколько фотографий, папки с документами, горшок с кактусом и канцелярские принадлежности. Слева от стола располагались стеллажи с рабочими документами, справа стеллажи с книгами, как и в моём кабинете. На стенах висели дорогие репродукции незнакомых мне картин, изображающих в основном, каких-то людей.

Шеф стоял около открытого окна, облокотясь о спинку кресла. Это был невысокий мужичок лет пятидесяти на вид с поблёскивающей на солнце лысиной и изрядным пивным животом. Верхние пуговицы его белой рубашки были расстегнуты, а на спине виднелись пятна пота. Его поросячье лицо выражало на тот момент крайнюю измождённость от невыносимой жары и работы.

– Присаживайся, Даррен.
– Благодарю, сэр, – произнёс я и опустился в мягкое кресло напротив стола.
– Как денёк? Довольно жарковато, не так ли?
– Верно.
– Хорошо отдохнул? Как нынче на море?
– Хорошо, сэр. Погода стояла отличная и в отель меня поместили замечательный, со всеми удобствами, – ответил я, поражаясь тому, что болтаю со своим шефом о таких бытовых вещах. Обычно наш диалог ограничивался сугубо деловыми фразами, которые произносились лишь для того, чтобы поддержать имидж официальности.
– Надеюсь, ты набрался сил для работы?
– Разумеется, – соврал я.
– Отлично. Я рад, что у тебя всё хорошо, Даррен.
– Благодарю, сэр. Вы меня для чего-то вызывали?
– Да, конечно! – воскликнул он, словно вспомнил о чём-то очень серьёзном. В глазах его мелькнул какой-то алчный огонёк, и это меня насторожило. Он нервно почесал затылок и сел в кресло, после чего взял телефонную трубку.
– Рита, два сока со льдом. – Он мне подмигнул, а я в ответ кивнул головой. – Так о чём бишь мы?.. Точно! У меня к тебе неплохое деловое предложение.
– Вот как? – Я удивлённо вскинул брови, но на самом деле, ни капли не удивился, потому что эти слова он говорил каждый раз, когда хотел загрузить работой сверхурочно.
– Да… Предложение очень перспективное и, думаю, оно тебя заинтересует.
– Я слушаю, сэр.
– Дело в том, что…

Он недоговорил, так как в кабинет вошла Рита с подносом в руках. Лицо её озаряла всё та же бессмысленная улыбка, но, заметив меня, её дружелюбие сменилось холодной миной.

– Вот ваш сок.
– Спасибо, Рита, вы свободны.

Она бросила на меня укоризненный взгляд и вышла. Начальник взял в руки стакан с апельсиновым соком и залпом осушил его, оставив на дне лишь кубики льда, после чего вытер губы рукавом рубахи и нервно постучал пальцами по столу.

– Так вот… Деловое предложение… да…

Его что-то тревожило, и это сразу мне не понравилось, он всегда отличался твёрдой решимостью и настойчивостью, а в тот момент вёл себя, как маленький ребёнок, попавшийся на курении в школьном туалете. Казалось, он не хочет посвящать меня в курс дела, чтобы не вешать себе на шею лишних проблем, но, с другой стороны, он очень даже хочет поделиться этим со мной, потому что это в его же интересах. Зная своего начальника, можно было предположить, что так оно и есть, но я не стал мучить себя догадками, а спросил напрямую.

– Что вы хотели мне предложить, сэр?
– А?.. Да! – встрепенулся он, как ото сна. Видимо, разум его был на чём-то сосредоточен, и сам шеф находился в своём кабинете лишь телесно. Это чертовски на него не похоже, и признаюсь, это угнетало даже больше, чем вся та работа, которую на меня уже свалили. Неужели мне так приелся строгий образ шефа, что такое его поведение меня даже огорчало?! Никогда бы не подумал. – Мне тут буквально несколько минут назад позвонил один человек… один влиятельный человек, и попросил о помощи… – Он замолчал, наверняка обдумывая последующие слова, и прикусил губу, после чего взял второй стакан сока и осушил его.

– Что было дальше, сэр?
– Он попросил помощи… Этот человек хочет, чтобы его проконсультировали…
– Это работа нашего центра. – Я мягко улыбнулся, стараясь загнать наш диалог в официальные рамки, но этого у меня не вышло.
– Да… Понимаешь, Даррен… этот человек готов заплатить очень хорошие… даже чересчур хорошие деньги, чтобы его проконсультировал именно ты.
– Именно я? – В этот раз я удивился по-настоящему. Я не был лучшим психологом в городе, а судя по словам начальника о том, сколько заказчик готов заплатить за простую консультацию, он нуждался в лучших психологах, каких можно только предложить. Меня это насторожило, но я решил выяснить всё подробней и не делать поспешных выводов.
– Да, именно ты. Он так и сказал: «Я хочу, чтобы меня проконсультировал Даррен Рэдмон, и за это я вам прилично заплачу».

Здесь явно что-то не так. Начальник бы не переживал если клиент предложил бы ему приличную сумму, и не пожалел бы сил своих подопечных. Разговаривая со мной, он очень нервничал, и мне стало казаться, что какую-то информацию он недоговаривает.

– Это всё, сэр?
– Нет… Он хочет, чтобы ты сам к нему приехал.

Здесь точно что-то не так! При словах, что я должен куда-то поехать, шеф побледнел, как полотно, но, повторяю, это неслыханно! Он был алчен до мозга костей, и ему никогда не составляло труда отправить кого-нибудь в какое-нибудь далёкое захолустье, если ему от этого капали деньги.

– Всё понятно.
– Он предложил хорошие деньги… и, если ты согласишься сегодня съездить и проконсультировать его, это будет неплохой прибавкой к твоей зарплате…

Я дьявольски не хотел перерабатывать, но дорожил своей репутаций и местом, поэтому не стал испытывать свою судьбу и согласился на это «деловое предложение». Хотя, учитывая поведение начальника, мне казалось, что он был бы не против, откажись я от всего этого.
Он написал мне адрес на листке бумаги и освободил от прочей работы с тем, чтобы я сразу же отправился к важному клиенту, который не любит ожидать. В какой-то степени, мне это всё нравилось, потому что с моих плеч свалилось много забот. Съездить и проконсультировать всего одного клиента-это плёвое дело. Но с другой стороны, меня это всё настораживало, так как я уже давно привык к тому, что такая «халява» несёт за собой обычно тяжкие последствия.

– Рита, вызови мне такси, да поживее, – сказал я, выходя из кабинета, и протянул женщине листок с адресом клиента.
– Куда это ты собрался? Твой рабочий день ещё…
– А это, думаю, касается только меня и шефа.
- Ну да, конечно! Ты же у нас важная шишка!..
– Рита, вызови такси и не кудахтай! – грубо оборвал её я и направился к себе в кабинет.
От моих слов Рита побагровела и назвала меня неотёсанной скотиной и тупым мужланом. Этот денёк начинал мне нравиться!

Такси приехало где-то минут через пять. За рулём сидел тучный мужчина с глубокими морщинами на лбу. Он предпочитал молчать, и это меня несказанно обрадовало, потому что бывают такие моменты, когда говорить не хочется совершенно, тем более с незнакомыми людьми. Да к тому же, молчаливые люди не суют свои длинные носы туда, куда им не следует. Единственное, что меня не устраивало в поездке, так это то, что в машине было ужасно душно, окна закрыты, а водитель не переставая курил какие-то крайне вонючие сигареты.

Где-то минут за десять мы выехали из города и выскочили на объездную трассу. Машин на дороге было мало, поэтому водитель прибавил газу. За окном мелькал однообразный пейзаж, быстро мне надоевший: лес, поля, поля, лес, дачные посёлки и опять лес, поля. Чувство, что с моим новым клиентом что-то не так, росло всё сильнее с каждой минутой. И дело было не в том, что мы уже прилично отдалились от города, а в том, что… если честно, я и сам не понимал в чём. Просто внутри меня что-то оборвалось, и я начал нервничать, как шеф. Руки вспотели, в горле пересохло, и я практически начал паниковать. Но почему?! Ведь не произошло ничего незаурядного! Да… Я всегда знал, что пытаться рационально объяснить действие интуиции невозможно, и я тут же перестал пытаться найти объяснение моей тревоги.

– Извините, – осмелился побеспокоить я водителя, – а долго ещё ехать?
– Нет. – Больше мужчина ничего не сказал.

Но действительно, ехать оставалось совсем немного. Уже буквально через минут пять такси затормозило, поднимая пыль, около трёхэтажного захудалого домика с выбитыми стеклами, просевшей крышей, гнилым сараем, обрисованными всякой похабщиной стенами и неприветливым скрюченным крыльцом. Вокруг раскинулась высушенная пустошь. Я подался вперёд с отвисшей челюстью, и если бы она отвалилась, я не удивился бы.

– Извините, а… вы… вы точно привезли меня по-нужному адресу? – сбивчиво спросил я. Меня можно было понять, потому что от прихотливого клиента, который обещал заплатить бешеные деньги за мою консультацию, я ожидал большего, чем какой-то заброшенный дом, в котором наверняка жили не богатеи, а бомжи! Теперь чувство тревоги достигло своей максимальной отметки, и я подумал уже, что всё это шутка и надо ехать обратно, но если… Нет! Этого не может быть! Просто…

– Да, это то место…
– Но…
– Вы выходите или нет? Если нет, то говорите, куда поедем, и… сумма тогда удвоится.
Возмутительно! Я, конечно, не самый лучший психолог в городе, но уж точно не мальчик на побегушках, которого можно посылать в такую дыру неизвестно с какой целью! Теперь мне стало понятно, почему шеф так нервничал. Что же всё-таки происходит? Может вернуться обратно и высказать, всё своё недовольство начальнику?! Конечно! Ведь я ничем не заслужил к себе такого гнусного отношения!
– Давайте быстрее уже решайте! – нетерпеливо воскликнул водитель.
… не знаю. Не знаю, что со мной произошло, но я молча сунул деньги таксисту и вышел из машины, глядя с испугом и недоумением на трёхэтажную развалюху.
Такси медленно развернулось и умчалось обратно. Мне стало даже немного страшно. Слишком уж всё это было в духе фильмов-ужасов, которые я, кстати говоря, никогда не любил. Я совсем не хотел входить вовнутрь, но ничего больше не оставалось.

– Абсурд… это просто абсурд…

Под ногами хрустел гравий, создавая такой ужасный шум, что казалось, он слышен на всю округу. Я подумал, что, скорее всего это не так, просто кажется из-за внутреннего напряжения и окружающей могильной тишины. Даже ветер избегал дуть в этом месте. Это покажется смешным, но мне даже стало чудиться, что дом дышит, что из его тёмного зёва вырывается смрадный воздух! Я пытался всячески отогнать эту галлюцинацию, но самообладание покинуло меня, и все мои попытки остались тщетными.

– Чёртов ублюдок! – прошипел я, вспоминая шефа. – Какого чёрта он послал меня сюда… за…
Сзади раздался звук приближающегося автомобиля. Я вздрогнул, словно на меня вылили ведро холодной воды, и обернулся. По трассе мчался чёрный форд. Я хотел было подойти поближе и помахать рукой, чтобы машина остановилась и увезла меня отсюда, но меня как током ударило, и я замер на месте…

… Кто был со стороны водителя, я не видел, зато отчётливо разглядел, что на пассажирском сидении была Рита! Она улыбалась во весь рот и что-то оживлённо рассказывала водителю. Я хотел крикнуть, но во рту пересохло так, что из горла вырвалось лишь какое-то бессвязное хрипение. Машина умчалась вперёд, а я так и остался стоять на месте.

Это совпадение? Что здесь делала Рита?! Или у меня уже глюки? Да, возможно, но что-то мне совсем не хочется сходить с ума так рано.

– Твою мать! – воскликнул я и пошёл обратно к дому.

Подойдя к крыльцу, я ещё раз обернулся в надежде увидеть кого-нибудь из людей, но вокруг никого не было, и я, сглотнув застрявший в горле ком, громко постучал в дверь. Тишина. Никто не откликнулся. Я постучал ещё раз, но эффект остался тем же. Тогда я толкнул дверь с надеждой, что она будет заперта, но в очередной раз мне пришлось огорчиться – дверь была открыта. Я вошёл в просторную прихожую, заливаемую солнечным светом, пробивающимся из разбитых окон. Вокруг царил настоящий хаос, подтверждающий мои мысли, что здесь наверняка обитает низший слой населения. На полу валялся разного рода мусор: от банок из-под диетической колы до шприцов и окурков сигарет. Стены, как и снаружи, украшали похабные надписи, утверждающие, что Памелла Андерсон шлюха и должна всё время помещать в свой рот нечто грязное и вонючее, а Обама должен вернуться в зоопарк, откуда и пришёл. Глядя на это, меня передёрнуло от отвращения. Помимо прочего, на полу валялись обломки сломанных шкафов, тумбочек, кресел и прочего. В воздухе витал противный запах чего-то сгнившего, что удачно вписывалось в общую картину заброшенности. Оглядевшись вокруг, я увидел, что на второй этаж ведут две лестницы, находящиеся по обе стороны от пыльной статуи какого-то человека, похожего на пирата. Некоторые ступеньки отсутствовали, да и сама лестница вызывала опасения, что она готова обрушиться в любое мгновение. Больше я ничего на первом этаже не заметил, поэтому с опаской двинулся к лестнице, но резко остановился, увидев, наверху человека, с любопытством изучающего меня.

Это был мужчина преклонных лет, с сединой в волосах и глубокими морщинами на лице. По телосложению он был очень похож на моего шефа, только живот чуть-чуть меньше. Одет он был в дорогой костюм серого цвета и чёрные туфли чёрного, начищенные до такой степени, что в них можно было увидеть своё отражение. Поняв, что я заметил его, мужчина лукаво улыбнулся. По моему телу пробежали мурашки, и я мог поклясться, что всё это более чем безумно.

– Добрый день, мистер Рэдмон, – произнёс скрипучим голосом незнакомец. Я всё ещё находился в шоке от увиденного, так как совсем не ожидал увидеть в такой дыре человека столь представительного вида.
– А… да… ммм… Добрый… добрый день, – пролепетал я, еле-еле связывая слова.
– Не стоит так нервничать… Хотя я прекрасно понимаю вашу реакцию. Не правда ли странно, что человек, обещавший заплатить крупненькую сумму за обычную консультацию, назначил встречу в доме, который в любой миг может обрушиться? – Он ехидно улыбнулся и с вызовом уставился на меня. Я тем временем попытался взять в кулак всё своё самообладание, чтобы не упасть в грязь лицом. Но гнев кипел во мне, и удерживать его внутри становилось всё тяжелее и тяжелее.
– Да… Более чем странно, мистер…
– Де Ла Круа. Эрнест Де Ла Круа. – Это имя показалось мне очень знакомым, но я не мог вспомнить, где я его слышал. Что-то подсказывало мне, что я и раньше сталкивался с этим человеком. Только где?.. Может… может я с ним и раньше работал? Тогда это объясняет, почему из всех психологов в городе, он захотел проконсультироваться у меня. А может я работал с кем-нибудь из его родственников? Чёрт побери! Не могу вспомнить!
– Вы хорошо себя чувствуете, мистер Рэдмон? Как-то нездорово вы выглядите.
– Нет, всё хорошо, спасибо. Просто… в общем я ещё не отошёл от удивления.
– Понимаю. Прекрасно вас понимаю. Всё это очень удивительно, но я люблю иногда поражать, ведь жизнь без потрясений скучна и невыносима! Вы ведь как психолог понимаете меня?
– Да, разумеется. Эмоциональные всплески поддерживают в человеке стержень, и он остаётся человеком, а не живым существом, ходящим на двух ногах. – Что за чушь?! Больше дерьма и не придумать даже!
– Вот и я так думаю! Надеюсь, вы не держите на меня зла за такую выходку?
– Нет, что вы! – соврал я, пытаясь улыбаться как можно естественнее, но выходило не очень-то убедительно. Родители в детстве не научили меня профессионально врать, да и актёрского образования я не получал, а жаль.
– Замечательно! А я было подумал, что вы посчитаете меня чокнутым стариком, впавшем в маразм. – Эрнест Де Ла Круа тихо рассмеялся, после чего принял всё тот же любознательный вид. А я всё же подумал, что он чокнутый старик, впавший в маразм.
– Всё хорошо, мистер Де Ла Круа. У каждого клиента бывают свои особенные прихоти.
– Хорошо, что вы это понимаете, мистер Рэдмон. Поэтому с вами легко говорить.
– Спасибо.
– Незачем благодарность, я говорю чистую правду!
– И всё же… спасибо.
– Вы настойчивы, это хорошо. Психолог не имеет права проявлять слабость в работе с клиентом, – произнёс мистер Де Ла Круа и как-то по особенному взглянул на меня, словно хотел, чтобы я в этих словах отыскал скрытый смысл, но у меня ничего не вышло. Нервы начинали давать сбой, и я был готов был в любой момент сорваться и наорать на этого проклятого кретина! Он думает, что мной можно играть, как игрушечным солдатиком?! Думает, что если он такой богатый, может мной манипулировать?! Да кто он вообще такой, чтобы притаскивать меня в эту гнилую дыру и говорить мне, что должен делать психолог, а что нет?!

Меня начало трясти, лицо покрылось багрянцем, поэтому я попытался как-то себя утихомирить, утешаясь тем, что дома меня ждёт вкусная еда, холодное пиво и тёплая постель. А для полной гармонии перед сном я ещё почитаю, любимые места из книги Эрика Бёрна «Игры, в которые играют люди. Люди, которые играют в игры». Утешало всё это достаточно слабо, но желание придушить самодовольного ублюдка, смотрящего на меня сверху вниз как на мелкую сошку, постепенно сходило на нет.

– Вы предлагаете здесь провести нашу консультацию, мистер Де Ла Круа? На мой взгляд, ваша шутка удалась, но…
– Да, здесь! Почему бы и нет?! Пыльновато конечно, но это придаёт особую атмосферу.
Какую к чёрту атмосферу?! Что затеял этот идиот?! Не нравиться мне, как он ехидно улыбается. Здесь явно что-то не так, и это меня совсем не устраивает.
Я не знал, каких действий ожидать от Эрнеста Де Ла Круа, но с каждой секундой мне становилось всё противней «лицезреть» весь этот бардак. Неужели он не мог найти более подходящего места для встречи? Я сделал несколько выводов, и все они были не в его пользу: либо он чокнутый псих и его стоит остерегаться, хотя на психа он совсем не похож (правда многие из них сперва выглядят адекватно и только потом показывают свою истинную личину), либо он что-то задумал и это что-то мне уже чрезвычайно не нравилось. Я отнёс Эрнеста Де Ла Круа сразу же к тому типу людей, которые ни перед чем не остановятся в достижении своих целей. Что было на уме у этого придурка я не знал, но интуиция подсказывало, что ничего хорошего ожидать не следует. Что ж… проверить это можно лишь продолжая игру по его правилам. Только действовать нужно крайне осторожно, дабы не попасться в капкан, если этот хитрый подонок где-то его поставил.

Ну, Эрнест Де Ла Круа, я не собираюсь сдаваться. Ты ответишь мне, за каким дьяволом ты притащил меня в эту дыру! Я выужу из тебя информацию и клянусь, если ты решил подшутить надо мной, я тебя четвертую, поганый козёл!

– Ладно, хорошо… Здесь так здесь…
– Поднимайтесь сюда ко мне, здесь есть комнатка, где мы сможем посидеть. В ногах правды нет.
– Вы правы, мистер Де Ла Круа. Надеюсь, эта лестница не обрушится? – задал я риторический вопрос. Риторическим он был не от того, что я заранее знал на него ответ, а от того, что я и не хотел услышать на него ответ. Задал я его лишь для того, чтобы как-то разрядить атмосферу и сделать наше общение с мистером Делакруа более стандартным. Больше всего я не хотел сейчас вызывать его подозрений, ведь я не знал, что ожидать от этого человека, и на что он способен.
– Не должна, – с сомнением ответил мужчина.
– Учтите, если лестница обрушится, то вам придётся выплачивать денежную компенсацию нашему центру.
– О, об этом не волнуйтесь! – с ноткой издёвки сказал он. Эти слова меня насторожили, потому что в них я услышал скрытую угрозу, прикрытую тонкой плёнкой иронии. Может мне это показалось под гнётом напряжения всего происходящего, но я не собирался, не учитывать эти слова своего клиента. Они послужили для меня дополнительным доказательством того, что Эрнест Де Ла Круа затеял нечто плохое, и что он ни перед чем не остановится, пока своего не добьётся.
Я начал подниматься по лестнице и клянусь, что чуть в штаны не наложил, пока добрался до второго этажа. Ступени скрипели, словно готовы были обломиться в любое мгновение, так как вес моего тела превосходил любые возможности гнилого трухлявого дерева. Однако у меня получилось миновать эту преграду целым и невредимым, если не учитывать того, что от волнения я весь покрылся липким потом, а сердце стучало так, что, казалось, скоро треснет грудная клетка.
– Вот видите, а вы переживали! – широко улыбнулся Эрнест Де Ла Круа, протягивая мне свою руку. У меня возникло огромное желание схватить её и перекинуть через себя этого урода, но, не зная, какими он обладает преимуществами, я пожал его ладонь с дружелюбной улыбкой на лице.

Второй этаж представлял собой продолговатый коридор со множеством дверей по обе стороны. По боковым стенам висели пыльные картины и фотографии незнакомых людей в рамках. В конце коридора на стене висели накренившиеся оленьи рога.

– Что это за место? – В принципе, моё любопытство было оправданно, так что мистер Де Ла Круа не должен был заметить в моём вопросе ничего подозрительного.
– Этот дом достался мне в наследство от моих родителей, когда они погибли. Я здесь никогда не жил, потому с самого детства этот дом вызывал во мне какое-то чувство клаустрофобии. Сейчас уже такого нет, но… Поэтому дом превратился в такую развалюху. Теперь здесь наверняка собирается трудная молодёжь и балуется наркотиками. Половину вещей поворовали.
– Почему же вы не продали этот дом?
– Не знаю… Просто, я очень его не любил и пытался всеми силами избежать любого упоминания о нём. Детство… – Не могу сказать, что я полностью его понял, но его слова по поводу отвращения к дому показались мне весьма правдивыми. А его реплика про детство и чувство клаустрофобии говорило о том, что у него наверняка было нелёгкое детство, или же в этом доме, когда он был ребёнком, произошло нечто ужасное, что он и вспоминать даже не хочет. Это усложняло дело, ведь люди с трудным детством крайне решительны, а эта решительность иногда бывает очень опасной.
– Думаю, за этот дом вы могли бы получить кругленькую сумму, мистер Де Ла Круа.
– Я и без него прекрасно справился. Прошу, – сказал Эрнест Де Ла Круа и открыл передо мной дверь в небольшую комнату, которая когда-то, скорее всего, была чьим-то кабинетом. Стены заставлены книжными полками, которые в тот момент пустовали. Видимо, новые обитатели дома постарались и продали все книги. Освещалось помещение двумя небольшими окнами с выбитыми стеклами, поэтому внутрь прорывался свежий ветерок, и вонь запустения здесь выветривалась. На полу лежал ковёр, покрытый изрядным слоем пыли и грязи, прожженный в некоторых местах окурками от сигарет. У дальней стенки стоял большой письменный стол с облупившейся краской. Рядом с ним расположилось два мягких кресла с ободранными спинками. На удивление, и стол и кресла были очищены от пыли и вполне пригодны для использования. Я не стал заострять на этом внимания, потому что догадаться было не трудно – Эрнест Де Ла Круа приготовился к встрече со мной. Подготовкой это, конечно, не назовёшь, но остаётся довольствоваться малым. Лучше уж так, чем совсем ничего.
– Здесь грязновато, но присесть можно.
– Мистер Де Ла Круа, вы уверены, что не хотите начать консультацию в более комфортабельном и уютном месте?
– Абсолютно! Не переживайте, мистер Рэдмон, я заплачу вам за предоставленные неудобства. Я понимаю, что это моё желание кажется безумным и эгоистичным, поэтому, чтобы не упасть в ваших глазах, я заплачу.
– Ну что ж… Тогда присаживайтесь, и мы начнём уже.
– С удовольствием! Я так давно этого ждал! – воскликнул Эрнест Де Ла Круа и чуть ли не вприпрыжку пустился к креслу.

Нет, он не был похож на психа или олигофрена, в его действиях я видел какую-то закономерность и продуманность, словно он заранее всё это отрепетировал и выучил назубок. У него явно острый ум, преисполненный настойчивости и хитрости. Я всегда пытался остерегаться таких людей, потому что они умеют незаметно двигать другими, как фигурками на шахматной доске.

Находиться в непосредственной близости с мистером Де Ла Круа было опасно, но ничего другого не оставалось, ведь если бы я решил остаться стоять в дверях, это показалось бы ему странным, а я этого не хочу. Пришлось сесть в кресло прямо напротив него.

– Я готов приступить, мистер Рэдмон.
– Да, я тоже.
– Замечательно, только… - Он достал из кармана пиджака пачку сигарет. – Не хотите?
– Нет, я не курю.
– Прошу прощения, мистер Рэдмон! Тогда вы не против, если я закурю?
– Курите, пожалуйста, – улыбнувшись, ответил я.
– Спасибо. – Он достал сигарету и подкурил, после чего смачно затянулся и выпустил в воздух клубы дыма. Моё отвращение ко всему происходящему начало расти ещё интенсивнее. Меня всегда раздражало, когда рядом со мной кто-то курил, но в данной ситуации надо было засунуть поглубже чувствительность к табачному дыму и действовать так же невзрачно, как и до этого момента.
– Я могу начинать?
– Да, конечно.
– С какой проблемой вы решили ко мне обратиться? – задал я вполне стандартный вопрос, на который ожидал услышать вполне стандартный ответ, но его не дождался.
– Скажите, мистер Рэдмон, вы помните такую девушку Эмили Де Ла Круа? – спросил он, и я тут же вспомнил, где до сегодняшней встречи с мистером Де Ла Круа слышал его фамилию. Как раз в мой последний рабочий день перед отпуском ко мне обратилась молодая девушка Эмили Де Ла Круа. У неё были какие-то проблемы со своим парнем, который, то ли ей изменял, то ли плевать на неё хотел. У меня не было никакого желания с ней работать, поэтому я брякнул нечто невразумительное насчёт того, что у них вряд ли что-то наладится, но ей стоит попробовать принять какие-нибудь радикальные меры. Я даже денег за сеанс с неё не взял и сразу же убежал. О её дальнейшей судьбе я ничего не знал.
– Так помните или нет?! – повысил голос Эрнест Де Ла Круа, и мне стало по-настоящему страшно. По возрасту он годился Эмили в отцы, может они родственники? Тогда что ему нужно от меня? После того, как он заговорил о моей бывшей клиентке, лицо его стало суровее, раздулись ноздри, словно он еле-еле сдерживал ярость.
– Д… да, помню… Я с ней работал… перед отпуском.
– Работал? – его брови поползли вверх, лицо налилось краской, а ладони сжались в кулаки с такой силой, что кожа на костяшках побелела. Эта перемена в нём заставила меня насторожиться, но того, что было после, я совсем не ожидал. Эрнест Де Ла Круа был отличным актёром и запросто дал бы фору Джеку Николсону. – Это ты называешь работой?!
Он перестал обращаться ко мне на вы, стал кричать и яростно на меня смотреть. Даже дураку станет понятно, что ничего хорошего от этого человека ожидать не следует, и я не был наивным. Но я, чёрт возьми, совсем не понимал, что происходит?!
– Ты знаешь, что случилось с Эмили Де Ла Круа?
– Нет…
– Она покончила с собой! – заорал он и вскочил с кресла, хватая меня за горло. Его пальцы начали давить на кадык, а я пытался разжать его руки, но у меня ничего не выходило. Изо рта вырывался жалобный хрип, кровь ударила в голову, и мне стало не хватать воздуха! Я пытался что-то сказать, но у меня ничего не выходило! Перед глазами стало темнеть и…

… он отпустил меня, тяжело дыша. Я с жадностью принялся глотать воздух и тереть шею. Доселе спокойный и вежливый мистер Де Ла Круа превратился в яростного зверя, готового сокрушить всё на своём пути. Агрессия и ненависть переполняли его настолько, что у меня по телу мурашки пробежали и волосы встали дыбом! Я перестал трезво соображать, чего в тот момент мне чертовски не хватало.

– Чт… что… вы… делаете?..
– Она убила себя! – в очередной раз крикнул он и ударил меня кулаком в лицо. Удар пришёлся в щеку, и я её прокусил до крови.
– Всё из-за тебя, скотина! Это ты из-за своего сраного отпуска брякнул ей какую-то херь и убежал! Поганая сука! – Он замахнулся снова, но остановил кулак и принялся расхаживать по комнате. Меня пробила крупная дрожь, я был готов в любую секунду намочить штаны от страха… – Она повесилась, а ты, мразь, отдыхал на юге! Хорошо съездил?! Хорошо съездил, сукин сын?! Отвечай!
– Д… да… да!..
– Думал, это сойдёт тебе с рук?! Нет, тварь! Не сойдёт!
Я услышал, как около дома резко затормозила машина. Во мне появилась какая-то надежда, и я стал истошно вопить, но Эрнест Де Ла Круа пнул меня ногой и рассмеялся. Видимо, насчёт того, что он не псих, я глубоко заблуждался. Он сумел-таки ввести меня в заблуждение. У него была та актёрская жилка, которой мне так не хватало. Зачем я здесь? Почему я не уехал на том потрёпанном такси? Зачем вообще я устроился работать психологом?!
– Тот, кто приехал, тебе не поможет!

Боже, да что же здесь такое творится?! Неужели он собирается убить меня?! Я стал паниковать, и, думаю, в этом не было ничего удивительного.
Мужчина достал из кармана пиджака сотовый телефон и позвонил кому-то.

– Алло, Дик. Да… Можешь приступать, – сказал он в трубку и положил телефон обратно. Я хотел что-то сказать, но во рту пересохло ещё сильнее, чем тогда, когда я решал: заходить в дом или нет. За каким чёртом я припёрся сюда?! Надо… надо было валить отсюда вместе с таксистом или тормозить ту машину, в которой ехала эта шлюха Рита! Теперь понятно, почему Де Ла Круа хотел провести «консультацию» в этом месте! Он хочет убить меня и спрятать улики! Неужели шеф обо всем этом знал и послал меня сюда?! Он жутко нервничал… Всё сходится, чёрт его дери! Чёрт… Хватит! Паникой делу не поможешь, надо вести себя тихо, может он и не убить меня хочет, хотя как-то слабо верится.
– Что ты там вертишься, ублюдок?!
– Ни… ничего, с… сэр…
– Сэр? Жалкая крыса! – крикнул он и нервно рассмеялся. – Когда пришло время отвечать за свои поступки, ты раскис, психолог! Испугался, как девочка! – тоненьким голосом дразнил он меня. Я молчал, потому что Эрнест Де Ла Круа был в тот момент слишком горяч, поэтому одна ошибка, – и в моей голове появится ещё одна дырка. Наверное… Насчёт убийства я не знал, но то, что этот человек хочет сделать мне нечто плохое, это было очевидно.
– Теперь слушай меня внимательно, гондон, и мотай на ус, потому что больше я повторять не буду! Понял? – Он приблизил своё лицо впритык к моему, и я ощутил его горячее дыхание с перегаром. Этот ублюдок был пьян! Чёрт побери! Если он пьян, то в один прекрасный момент его можно вывести из строя, потому что он может ослабить бдительность! Это козырная карта в моём рукаве.
– Да.
– Понятливый, когда твоя жопа в опасности, да?
– Да…
– Я много чего о тебе знаю, поэтому даже не думай о попытке как-то меня обмануть. Усёк?
– Да. – Врать приходилось, так как я хотел спасти свою шкуру. Может я не совсем альтруист, но мне не хотелось подыхать из-за того, что какая-то мелкая дура наложила на себя руки, не справляясь со своими сопливыми проблемами!
– Отлично… В детстве ты просто обожал играть в прятки и играл в них каждый день со своими друзьями, так?
– Зачем всё…
– Так, я спрашиваю?! – взревел Де Ла Круа, и мне пришлось ответить.
– Да.
– Так вот запоминай… Я предоставлю тебе возможность сыграть в твою любимую игру ещё раз, и если ты выйдешь победителем, я не только сохраню тебе жизнь, но и заплачу обещанную сумму. Понятно?
– Да.
– Теперь слушай правила… В этом доме, помимо нас с тобой, ещё два человека и тебе, разумеется, нужно их найти. Усёк?
– Да.
– Они тоже будут тебя искать, так как они в таком же положении, как и ты.
– А кто это?
– Молчать! Это я задаю вопросы! Ясно?!
– Да.
– Ты убил мою дочь, не запятнав руки кровью, но я это так не оставлю. Ты выйдешь из этого дома только тогда, когда найдёшь этих двоих и прикончишь их!
– Что…
– Тебе ясны правила, сволочь?!

Я ничего не мог сказать… Мои руки тряслись… Мозг перестал улавливать что-либо и единственное, что я понимал – я в полном дерьме! Этот псих требовал от меня убить людей! Убить!!! Но я же не убийца! Какого… Зачем всё это?! Этот ублюдок вполне серьёзно! Если я не убью того, о ком он мне говорит, то мне крышка! Чёрт!..

– Не пытайся сбежать, Даррен. Там снаружи мои люди и они без малейшего угрызения совести укокошат тебя, как бешеную собаку.
– Вы… вы не… можете!..
– Я?! – Он громко рассмеялся. – Я могу! Ты ответишь за мою дочь! Ты ответишь за её смерть, поганый пидор!

Я не знал, что мне делать… Если правда то, что на улице меня поджидают люди Де Ла Круа, то мой план воспользоваться его алкогольным опьянением не проходит, так как меня просто-напросто убьют. Не было доказательств, что там кто-то есть, но рисковать, когда на кону моя жизнь, я не хотел. Оставалось лишь одно – это и дальше играть по правилам этого кретина.

– Ну что, Даррен Рэдмон, ты понял, что тебе предстоит испытать? – в саркастическом тоне спросил мужчина.

Надо сохранять здравый рассудок и не бесить Эрнеста Де Ла Круа, тогда, возможно, я смогу смыться отсюда, надавать по голове шефу, потребовать огромную моральную компенсацию, уволиться и свалить из этой страны раз и навсегда! Сейчас я во власти Эрнеста Де Ла Круа, но, следуя его правилам, продумывая при этом последующие ходы, я смогу вырваться из его власти!

– Понял?!
– Да… да… да, конечно!..
– Отлично… – Мужчина полез во внутренний карман пиджака и достал оттуда пистолет. Я дёрнулся, и хотел было кинуться, куда глаза глядят от страха, но рассудок возобладал надо мной, когда Де Ла Круа прицелился в меня и с насмешливой улыбкой сказал:
– Куда это ты собрался, родной? Хочешь преждевременно увидеться со своей бабушкой? Сейчас я тебя не буду убивать, ведь я должен погрузить твои проклятые руки в кровь!
– Отпустите… отпустите меня, сэр… Я никому ничего не расскажу… пожалуйста…
– Молчи! Заткнись, сукин сын! Смотрю на тебя, и блевать тянет! Разумеется, ты никому ничего не расскажешь, если выйдешь отсюда живым… Ты ведь, наверное, не захочешь после этого ещё раз со мной увидеться? – Он выразительно взглянул на меня и протянул пистолет.
– Здесь целая обойма. На двух человек хватит.

Трясущимися руками я принял оружие, и у меня в голове мелькнула незамысловатая мысль пристрелить этого подонка прямо здесь, и будь что будет. Наверное, это желание как-то отразилось на моём лице, так как Де Ла Круа сказал:

– Даже и не думай прикончить меня. Мне уже терять нечего, благодаря тебе, но парни снаружи, если найдут меня мёртвым, с огромнейшим удовольствием сделают из тебя дуршлак. Надеюсь, я доходчиво всё объяснил, Даррен?
– Более чем…
– Тогда вперёд… Когда убьёшь их, то возвращайся в эту комнату.
– А где… где гарантия, что вы отпустите меня живым, если я убь… если я сделаю то, что вы хотите?
– Гарантия? – Де Ла Круа удивлённо вскинул брови и я подумал, что совершил очередную ошибку, за которую мне придётся поплатиться, но он лишь рассмеялся. – Гарантия – это моё честное слово. Или ты мне не веришь, а, психолог? – В его голосе на этот раз прозвучала не прикрытая угроза. Если я должен ему верить, значит, так оно и будет.
– Я вам… верю.
– Превосходно! Ступай, Даррен, и наиграйся вдоволь!
… Не чувствуя ног, я вышел из комнаты в мрачный коридор. Сердце то бешено стучало, будто ощущало приближение опасности, то замирало, словно пыталось скрыть своё существование. Мозг лихорадочно прокручивал все происходящие события, пытаясь найти оптимальный для меня выход из сложившейся ситуации. Я взглянул на пистолет в своей руке и похолодел, осознав, что из этого оружия мне придётся убить двух людей для того, чтобы спасти себе жизнь! Мне придётся собственноручно оборвать чьи-то планы, сокрушить все их мечты! Мне придётся окунуться в зловонную бездну, наполненную похотью, грязью и кромешным мраком!.. Господи!

Я не хотел никого убивать… Ни тех двоих незнакомцев, ни Эрнеста Де Ла Круа, ни его прихвостней, ни шефа, пославшего меня на верную гибель… Я хотел лишь исчезнуть из этого места, покинуть страну и раз и навсегда забыть события этого грёбаного дня! Но, к сожалению, это невозможно… Мне придётся продолжить участвовать в этом кошмаре, чтобы выбраться отсюда.

Горячие слёзы навернулись на глаза, я готов был разрыдаться от несправедливости, но старался держаться стойко, потому что впереди меня ожидало нечто ужасное. В мириады раз ужаснее того, что уже произошло.

Кто эти два человека, которых мне придётся убить? Знаю ли я их? Почему они здесь оказались? А может всё это хитрый ход Де Ла Круа? Может, и нет вовсе двух незнакомцев, которых мне придётся убить, ради своего спасения? Может Де Ла Круа решил таким образом пошутить надо мной? Признаться, с чувством юмора у этого кретина туговато.
Я решил действовать по его плану? Значит надо начинать игру. Он назначил всех троих участников водящими и прячущимися? Отлично! Значит… начнём!

Я крепко сжал в руке рукоять пистолета и поднял его перед собой, чтобы в любое мгновение выстрелить, если ситуация того потребует. Проблема заключалась в том, что с оружие мне уверенности не прибавляло, так как я даже в тире ни разу не стрелял. Двигаться я старался тихо, чтобы ничем не выдавать своё присутствие, но под ногами предательски скрипели половицы. Подойдя к одной из дверей, находящейся недалеко от кабинета, где находился Де Ла Круа, я затаил дыхание и, перекладывая из руки в руку пистолет, поочерёдно вытер о брюки вспотевшие ладони. Там, за этой проклятой дверью, мог находиться кто-нибудь из игроков, затаившийся для того, чтобы неожиданно напасть на другого игрока. Интересно, Де Ла Круа им тоже пригрозил смертью, если они не выполнят его требования? В принципе, это не имело никого значения, так как самое главное заключалось в том, что милости от них ожидать не следует, так же, как от Эрнеста Де Ла Круа и меня самого. Я чувствовал, что смогу нажать на курок, чтобы спасти себя. Кто бы там ни был, для меня он не имел никакого значения в сравнении с моей собственной жизнью. В этом мире победителями остаются лишь те, которые способны пожертвовать чем угодно ради поставленной цели. Я готов был пожертвовать любой жизнью в мире, лишь бы спасти свою. Я эгоист? Разумеется! И плевать я хотел на всех остальных! Я такое же животное, как и все остальные люди, и я так же, как и остальные способен скрывать свой эгоизм лишь до тех пор, пока не потребуется доказать обратное. Человек уникален тем, что способен совершать нечеловеческие поступки. Я не исключение…

Из размышлений меня вырвал противный скрип ступенек на лестнице, ведущей с первого этажа на второй. Я, не раздумывая, рванул на себя ручку ближайшей двери и вбежал в комнату, размахивая перед носом пистолетом, я быстро оглядел её, но никого не увидел. Когда-то это была просторная спальня. Посередине комнаты стояла большая двухместная кровать, на которой в тот момент валялись горы грязного белья. Два окна, как и во всём доме, были выбиты и пропускали внутрь сквозняк. По обе стороны от кровати стояли невысокие тумбочки, покрывшиеся пылью. Похоже, у новых обитателей дома они не вызвали никакого интереса, поэтому их никто не трогал. Я отошёл от двери и прильнул к стене, повернувшись лицом к выходу, чтобы выстрелить в того, кто сюда войдёт.

По лбу и щекам потекли струйки пота. Дыхание сделалось обжигающе горячим и тихим. Я прекрасно знал, что это абсурд, но мне казалось, что сердце стучит так, что его слышит весь дом. В том числе и тот, кто поднимается с первого этажа.
Я хочу жить… жить… жить… Я не убивал Эмили Де Ла Круа … Не убивал! Я не трогал её, слышишь ты, сраный псих! Боже…

… жить…

… жить…

Паника на меня свалилась совсем не вовремя, но справится с ней, на этот раз, оказалось гораздо сложнее. Мне пришлось приложить огромные усилия, чтобы вновь собрать волю в кулак и приготовится к тому, против чего бунтовало всё моё естество!..
Я слышал, что скрип ступенек сменился скрипом половиц на втором этаже. Незнакомец шёл медленно и часто останавливался, поэтому я подумал, что это ещё один игрок. А кто ещё там может быть? Ведь Эрнест Де Ла Круа дал ясно мне понять, что в доме, кроме него и меня ещё два человека, которые участвуют в игре. Игре?.. Охрененная игра, ничего не скажешь!

У меня был выбор дальнейших действий, и сам факт этого помог мне самоутвердится. Я мог неожиданно выскочить, тем самым сбив с толку игрока, и нашпиговать его горячим свинцом. Но я мог и затаиться в этой комнате, ожидая, когда он решит посетить её, и как только он откроет дверь, я так же нашпигую его свинцом! В любом случае, именно я находился в выигрышном положении, потому что я знал о присутствии незнакомца, а он о моём присутствии наверняка не знал.

Шаги звучали всё ближе и ближе…

Я не мог определить, что мне выбрать… Если у незнакомца есть оружие, он мог и сам меня застрелить. Каков он?.. Чёрт, мне нужно его увидеть! Хотя бы мельком!..

Шаги уже практически у самой двери… Игрок останавливается…

Я никогда не любил панк-рок и дешёвое пиво с просроченными чипсами, но что делать?! Мои желания не интересуют этот чёртов мир!

Может попробовать пристрелить его через стену? Нет, слишком рискованно! Можно промазать и попасть впросак.

Почему он не заходил в другие двери?! Его глаза видят сквозь стены, как у профессора Грюма из «Гарри Поттера»? Я не люблю селёдку, потому что от неё меня тошнит, но лучше уж я съем её целый килограмм, чем буду находиться в этой дыре! Я с размаху ударил по входной двери и выскочил в коридор, нацеливая пистолет на незнако…

– Даррен, боже, не стреляй! – раздался голос моего начальника. Одежда на нём была порвана и испачкана, губы разбиты, а на лице застыла гримаса ужаса. В руках он держал нож. – Не стреляй, умоляю! Пожалуйста… – он рыдал, а я от изумления не мог выдавить ни звука.

Шеф… здесь… с ножом в руках… Неужели он игрок? Боже мой… Что задумал этот чёртов Эрнест Де Ла Круа?! Почему здесь шеф?!

– Даррен, умоляю… не… я не хотел… он потребовал… сказал, что… убьёт… мою дочь… сказал… я не хотел… он… ОН ЗАСТАВИЛ МЕНЯ!!! – закричал шеф и бросился в мою сторону. Неожиданно для самого себя, я резко вскинул пистолет и три раза подряд нажал на курок. Из ствола вырвались пули, пробив плоть мужчины. Он издал предсмертный крик и свалился на пол. Две пули угодили в лёгкое, а последняя в сердце. Он был мёртв, а я был в шоке… Оружие вывалилось из моих рук, а сам я упал на колени и заплакал.
– Убил… я… один… минус… убил…

Я бубнил что-то бессмысленное, глядя в остекленевшие глаза своего начальника. Он больше никогда и никого не заставит работать сверхурочно… Он больше не сможет послать меня на верную гибель. Предатель… Продал меня! Хотел обменять мою жизнь на жизнь своей дочери! Поганый сукин сын!

В бешенстве я схватил с пола пистолет и разрядил оставшуюся обойму в мертвеца, после чего кинул в него пистолет и заорал:

– Де Ла Круа, ублюдок!!!

Только спустя минуту, я понял, что натворил, и пришёл в неописуемый ужас. Второй игрок точно слышал выстрелы и крики, и наверняка уже идёт сюда, чтобы закончить эту безумную игру, а я растратил всю обойму на шефа.

Неужели мне придётся умереть здесь? Неужели я проиграю? Что это за прятки? Это отстрел беззащитных! Это долбаный лабиринт, откуда нет выхода! Уйти отсюда можно лишь на тот свет! Вся, чёрт возьми, долбанная жизнь – это сраные прятки со смертью! Но в итоге выиграет именно она, а у человека нет шансов на спасение! Нет! Что же это за игра, в которой заведомо определён выигравший?

Взгляд мой упал на нож, который вывалился из рук начальника. В лезвии отражалось искажённое в предсмертной муке лицо… Я поднял нож и двинулся вперёд.

– Ну и где ты?! Иди сюда и прикончи меня, наконец! Давай! Остался только я! Что же ты медлишь?! Не тяни!

Я кричал до тех пор, пока мой голос не сел, но второй игрок так и не появился. Я вспомнил, что перед тем, как зайти в дом, в проезжающей машине я видел Риту. Это совпадение? Раз шеф был первым игроком, может она – второй? Когда мы сидели в кабинете с Де Ла Круа я слышал шум мотора тормозящей машины, и он показался мне знакомым. Да, он был чертовски похож на звук машины, в которой ехала Рита. Чёрт… я бы с удовольствием укокошил эту говорливую тварь! Она наверняка второй игрок! Да, точно! Кто, если не она?!

– Рита! Я знаю, что ты второй игрок! Выходи, детка! Поговорим! Давай! Ну же!

Я спустился на первый этаж, но там никого не было. Оставалось лишь подняться на третий этаж, на котором я ещё не был. Наверняка Рита пряталась там и ожидала, когда я её найду сам. Хитроумная сука!

– Меня не надуришь, Рита! Я знаю, ты здесь, и я убью тебя, мразь с фальшивой грудью! Иди сюда! Да…

… Около лестницы на второй этаж стоял Эрнест Де Ла Круа, и на его лице играла насмешливая ухмылка. В правой руке он держал пистолет. В тот момент я ненавидел его больше всего и всех! Это он!.. Это из-за него происходит вся эта херь! Он хотел насладиться своей поганой местью! Ему приятно смотреть на то, как я страдаю! Ублюдок!.. Я бы с радостью вырезал на его чёртовой груди имя его тупой дочери! Но я был во власти Эрнеста Де Ла Круа, и он это прекрасно знал. Но я не убивал Эмили Де Ла Круа! Я никогда и не думал о её смерти! Она сама виновата в том, что у неё не хватило разума попытаться жить и без её тупоумного парня!

– Что же ты так шумишь, Даррен?
– А что же это вы вышли из своего кабинета, сэр?
– Ты неплохо разделался со своим начальником. – Мужчина рассмеялся.
– Он предал меня… Продал… Привёл сюда…
– Ну, разумеется. Ведь он, как и я, любил свою дочь, хотел её защитить, а ты был этому преградой.
– Зачём всё это… Я ведь не убивал вашу дочь… не убивал!..
– Ты не прав, Даррен, – снисходительно улыбаясь, произнес Эрнест и тяжело вздохнул. – Твои слова запали ей в душу… Бедная девочка.
– Вы чудовище!..
– Не больше, чем ты.
– Вы убиваете невинных!
– Нет. Это ты их убиваешь, а я лишь дал тебе возможность.
– Животное… вы… животное…
– Побереги слова, Даррен, для Господа. Надеюсь, он простит тебе твои грехи.
– Что?
– Твоя догадка не лишена смысла, что второй игрок Рита. Я специально приказал своему человеку, чтобы он проехал вместе с ней мимо дома. Она болтливая. Её легко развести, знаешь ли, но не переживай, она в целости и сохранности, и вообще находится далеко отсюда.
– Что?.. Тогда… тогда, кто второй игрок? Кто?!
– Я наврал тебе. Помимо нас с тобой, здесь действительно было два человека. Это твой начальник и мой человек, но он не участвовал в игре. Это правда, что ты заполучил бы кругленькую сумму, если бы выиграл… Её тебе выплатил бы мой человек, но ты проиграл, Даррен.
– Тогда кто…

Я понял всё слишком поздно, чтобы предотвратить то, что случилось. Эрнест Де Ла Круа широко улыбался, поднимая пистолет и нажимая на курок.

Я не чувствовал боли, только холод пробежал по всему моему телу и тьма начала заливать глаза. Я ошибся. Просчитался. За ошибки надо платить, и я за них платил. Я прекрасно знал, что ждёт меня впереди, и шёл к этому с поднятым забралом.

Эрнест Де Ла Круа сказал, что любит поражать людей… И надо отдать ему должное, у него это чертовски здорово получается.

В детстве, когда мы с друзьями играли в прятки, я никогда не проигрывал, чем и славился. В этот раз всё было по-другому, ну что ж, ведь всё бывает в первый раз…

  КОНЕЦ.

Май – июнь 2010 года. Орёл.
Никита Андреев.